НАС ЖДЕТ НЕБО

НАС ЖДЕТ НЕБО. Памяти иеродиакона Илиодора ... Сегодня, на один из престольных праздников Оптиной пустыни – иконы Божией Матери «Спорительница хлебов» – здесь, в обители, отпевают щедрого всегда на помощь да благовестие иеродиакона Илиодора (Гайриянца). Хлебосольного, многих за своими знаменитыми чаепитиями обратившего ко Христу. Продолжаем публикацию его разговоров «за жизнь». Весь этот мир – бутафория. Всю свою юность я искал смысл в жизни. Истину. Вот, мне дана жизнь… Кому я ее должен посвятить? Когда говорят: мне бы вот только дом построить, – это всё меркантильное… Да даже ребенка родить, – когда вот так, в единственном числе: ребенка, – может, это всё опять же о себе, любимом: как с куклой, порадоваться-поиграть, да в старости чтобы было кому дохаживать... Где здесь идея служения? Я испытывал всякие сферы: искусства, науки, экономики… Это всё не то. Нигде там сущностных ответов я не нашел. Я тогда, помню, в театрах был завсегдатаем. И вот, позвали меня за кулисы, я пришел, а там декорации разбирают… «Вот так весь этот мир – бутафория», – как-то ёкнулось мне. Но тогда я положительного ответа еще не нашел. Просто стало уже как-то на уровне ощущений понятно: ничего здесь нет постоянного. Тут же всё так и называется: «эта временная земная жизнь». Никто же из нас в командировке не бросается обживаться. Глупо как-то. А мы никто и не знаем, на какой срок каждый из нас командирован сюда... Не скажу, что я сам к вере пришел. Никто, наверно, сам не приходит к вере. Всех Господь приводит. Иногда за уши. Через скорби, болезни. Я тоже всё это испытал. Хотя, думаю, любой человек, наделенный разумом, – если он этим разумом вообще пользуется, – должен жить осмысленно. Потому как, говорят, жив ты или мертв, не имеет особого значения, важно только то, ради чего ты живешь и ради чего готов умереть. Вот и всё. Определись. А дальше – всё уже дело Промысла Божиего. «Человек, – говорил Иоанн Златоуст, – может быть неверующим только по двум причинам: либо он человек ограниченный, либо человек очень грешный». Господь стоит у дверей каждого сердца. «Се, стою у двери, и стучу: если кто услышит голос Мой, и отворит дверь, войду к нему, и буду вечерять с ним, и он со Мною» (Откр. 3, 20). Все наши перипетии – от того, что Богу не открываем. Молитва матери Ответ на все свои вопросы я получил только тогда, когда оказался в Загорске. В келлии старца Кирилла (Павлова). Но сначала, помню, заруливаю на заправку. А у меня там вдруг мужики спрашивают: – Чё ты бледный такой? У тебя кто-то умер? – Да нет… А какой сегодня день? – вспоминаю… – 22 марта. А в этот день у меня мама умерла. Это память мучеников Севастийских. Об этом-то я потом уже узнал. А тогда так и говорю мужикам: годовщина мамы… – О! Помянем! Выпить можно. Только ты это… Постой. Сходи в церковь, свечку за нее поставь. А я тогда в церковь еще не ходил. «Ну, бутылку, – думаю, – пойду возьму. А в церковь-то как зайти?» Подъезжаю к лавре. А там из святых врат монахиня выходит. – Бабушка-бабушка! – бросаюсь я к ней, деньги вручаю. – Можете, это… Свечку поставить за маму мою… – Да нет, ты сам пойди поставь, – отвечает – и пошла себе. «Ох, какая»… Захожу в лавру. Глянул – а там этот величественный Успенский собор, – аж дух захватило. И первые слова: «Почему я здесь раньше не был». В храм зашел, а там «Честнейшую Херувим» поют. Все на коленях. Плачут. Молодежь-семинаристы, старушки примерно возраста, как моя мать была бы… Тут у меня всё в душе и перевернулось. Стал я в церковь ходить. Вот так меня молитва матери и спасла. Потом меня в этот день ее памяти, на Севастийских мучеников, в честь одного из них – Феофила, – в Оптиной пустыни и постригли. Так я с батюшкой Илием (Ноздриным), – носящим имя и в монашестве, и в схиме тоже Севастийских мучеников, – и остался. Вот это и есть выбор человека: храм или ресторан, выпить пойти или помолиться. Это как здесь уже, в Оптиной, автобусы приезжают. Встречаешь. «Здравствуйте, батюшка!» – и сразу же: «А где мы будем спать? А где мы будем есть?» – «Слушайте, привет!! – уставишься на них. – А никто из вас не спрашивает: где мы будем молиться?!» Или однажды я с одной паломнической группой говорил-говорил, чуть ли не весь Ветхий-Новый Заветы перебрал, а потом: «Ну, что, – спрашиваю, – вопросы есть?» И тут одна руку тянет: «А вам жениться уже нельзя?…» Всё!! Женщины есть женщины. Но чадородием женщины спасаются (ср. 1 Тим. 2, 15). А нас по их молитвам Господь обращает, – вот как всё премудро устроено. Да ты пороху еще не нюхал, если со своими страстями не воевал Вы подумайте, даже родители, если сына в тюрьму посадят, переживают за него. Особенно матери. А тем более Господь за каждого из нас. А грех – это та же неволя. Аномалия. Вывороченное состояние души. Просто так человек не совершает преступлений – это под влиянием врага. Вот, скрутил его враг, и человеку неймется. Молитесь друг за друга, жалейте друг друга. «Да не зайдет солнце во гневе вашем» (Еф. 4, 26), – сказано в Писании. Постоянно мы должны работать над своей совестью. Потому что в итоге мы оставляем эту землю, – всё, ради чего мы здесь пыжимся, закупаем, добываем… Даже тело, о котором мы так печемся – мажем мазями, лосьонами, – всё это пища червей. О душе заботиться надо. Иногда это не сразу человеку открывается. Но если ты человек разумный, – обязательно откроется тебе. А как веру обрел, – нам бы научиться самоукоряться, каяться в грехах, считать себя хуже всех – вот критерий христианства. А не за чудесами гоняться, – а то ведь так и споткнуться можно. Страсти-то в тебе сидят. Летишь, ты и в этом-то мире ничего не видишь, куда тебе то, что происходит в этот момент в духовном мире, разуметь… Вот тебе и фронт работ – со страстями своими разобраться. А то всё думают: «Скукота елейная – Православие это ваше». Да ты пороху еще не нюхал, если со своими страстями не воевал. Сколько б ты войн ни прошел, а если ты еще с собой не управился, – всё ерунда. Освободиться от своих страстей – это самая трудная баталия. Фокусировка от оптинских старцев У каждого из нас есть призвание. Определяется оно опытно. Кому что дано. У одного тяга к рисованию, у другого математические способности и т.д. У кого-то какие-то таланты и в 40 лет открываются. А другой с детства уже встал на свою стезю. У меня вот одноклассник сызмальства лягушек резал-полосовал, так он потом во врачи и пошел. Хотя по-всякому бывает. Знаю человека: музыкой занимался, бросил, стал языки учить… А после монахом стал. Я уже в лавре, помню, послушничал, водителем был. Это мне уже около сорока лет было. Подвез как-то старушку, а она мне трояк протягивает. – Что ты, бабушка, – говорю, – не надо. – Ну, ладно, сынок. Тогда это возьми, – и протягивает мне такой сверток в клетчатой обертке, и видно, что прямо от сердца отрывает. – Что это? – спрашиваю… Сам разворачиваю, а там – молитва последних Оптинских старцев… Вот так эта простая верующая душа мне точно так же, как потом старец Кирилл (Павлов), Оптину предрекла… Стал я этой молитвой молиться, а там же всё собрано! Все добродетели. Учите её! Весь наш жизненный путь – точно в одном дне – как в объективе фотоаппарата, когда резкость наведешь, – сфокусирован. Мы же все когда-нибудь в последний раз увидим это небо, солнце… На родных посмотрим, в последний раз взглянем и – отойдем к Богу. Душа отойдет, а тело – земле, червям останется. Вот и думай: во что вкладываться, как жить. Каждое твое доброе дело – это инвестиция, обогащение души. Ну, и покаянием её, конечно, тоже надо очищать. Причащаться. А там уже Господь всё устроит. У Бога всё вовремя происходит. Вон, преподобный Варсонофий Оптинский, считай, в 50 лет в монастырь поступил, и это ему не помешало стать святым. А кому-то, может быть, и раньше в обители уберечься от каких-либо грехов надо. Всё индивидуально. Нельзя всех под одну гребенку ровнять. Каждый из нас личность богозданная, – во всякую душу Господь какие-то таланты вложил. Каждого ведет, – лишь бы мы не ерепенились. Не мешали Ему. А то мы и тормозим то и дело всё своим самочинием: то одного хотим, то другого, это нам подавай, а что есть, уже не устраивает… А Господь насилия не производит: «Не нравится, так не нравится…». Бог-то во времени не ограничен. У него 1000 лет как один день (ср. 2 Пет. 3, 8). Это нам бы успеть надо, да не разменяться по мелочам. Не в суете своей отвертеться: «Ой, сколько там времени? Бежать пора». А главное постичь. К Творцу, Создателю обратиться. А Бог уже всё поставит в нашей жизни на свои места. Это диавол всё сталкивает к разрушению. Закон Божий – это основа интеллекта человека Чем тому же Ленину Бог мешал? Почему на Церковь так большевики ополчились? Закон Божий детям запретили преподавать? Закон Божий – это основа интеллекта человека. Если человек с детства воспитан в Законе Божием, он не будет обманывать, воровать, убивать – ни других (в том числе беззащитных детей абортами), ни себя: пьянкой, наркотиками и т.д. А чти родителей твоих (ср. Исх. 20, 12), – что здесь плохого? Долгие годы и благоденствие обещано за это каждому на земле. Пока у детей еще сознание не замусорено, чувства не извращены пропагандой, надо им святое в ум, в сердце, в душу влагать. Потом это всё даст свой плод. Вы сейте! – а Господь взрастит. Это всё, конечно, дело не одного дня – тут надо работать и работать. Сколько нам десятилетий яд в души вливали, а мы потом детям так или иначе передавали это всё… Попробуй сейчас избавься – труд нужен да труд. Анекдоты какие-то пошлые травить – это у нас пожалуйста. А спроси у кого сейчас тропарь Казанской иконе Божией Матери – никто не пропоет. Я уж не говорю про тропари Рождеству Пресвятой Богородицы, Успению… А так все мы – православные… Представляете, когда раньше народ во всех сословиях по Закону Божиему старался жить, – это же совсем другая жизнь была. В семье не без урода, – с таких-то что спрашивать. Но их раньше и отселяли куда-то на окраины. А в обществе все-таки стремились жить по идеалам нравственности, благочестия, святости. Не противились люди Творцу, и сколько творческих сил тогда в народе было. Писателей, ученых, художников – потому что если человек к главному стремится, это всё прилагается ему. Когда жизнь выстраивается на крепком мировоззренческом камне, то и всё, над чем мы корпим да стараемся, устоит. А то сейчас родители крутые, любые деньги за вуз отстегнуть готовы, а сын наркоман… И чего, спрашивается, протестуют: «Зачем это Закон Божий детям в школе преподавать?» Жить без Бога – значит, без благодати. А без благодати всё разваливается И вот всё негодуют: зачем это Закон Божий надо взрослым и детям знать? Да потому что если жить без Бога, – значит, без благодати! Оттого-то всё и рассыпается. Семьи разваливаются, дети вразнос пошли. С Богом же у нас всё доброе, хорошее связано. А если человек сам себя от всего лучшего отстраняет, так что же ждать тогда в жизни его? Если ты не с Богом, то автоматически оказываешься в области бесовской. Раньше с молитвой всё строили, сеяли, пахали, стряпали, – как и теперь в монастырях, – а при советской власти возводили с матом – то-то потом и пошло это наследие враздрай. Или, вот, приезжают паломники к нам в Оптину и не нарадуются: «Хлеб-то у вас вкусный какой!» – «Да потому что с молитвой всё делается», – отвечаешь. А люди всё нейтралитета ищут какого-то, а третьего не дано. «Кто не со Мною, тот против Меня; и кто не собирает со Мною, тот расточает» (Мф. 12, 30), – Сам Господь засвидетельствовал нам. Какой бы ты весь из себя замечательный ни был: и галстуки у тебя по последней моде, и на работе успехи, и отдыхаешь ты у моря по несколько раз в году, – но если ты без Бога, то ты ракалия – паскудник, негодяй. Как бы ты хорошим быть ни порывался… «Русский без Православия – дрянь, а не человек», –Достоевский говорил. Отрицая Бога, ты вольно или невольно служишь сатане. А уж он тебя объегорит. Кто, какое там «светлое будущее» здесь, на земле, кому обещал?.. Светлое будущее нас только в Царстве Небесном ожидает. А то анекдот есть. Приходят к дверям Рая атеисты-коммунисты. Стучатся. Ангел выходит. – Вам чего? – Светлого будущего. Тот – к Богу. – Там атеисты-коммунисты пришли… А Господь так поворачивается: – А ты им скажи, что Меня нет. «А к чему вы вообще готовитесь?!» Никто в Царствие Небесное не собирается? У женщин целыми днями одна бытовуха на уме: то дай, это раздобудь, то еще сделать не успела, туда забежать… А о храме ты подумала? А то всё причитания: «Дочь гуляет, муж-сын пьют, я вся в долгах…» – «Ну, хочешь, – говорю, – я сейчас помолюсь, и тебя Господь заберет в Царствие Небесное!» – «Не-не-не-не-не, – вдруг глаза округляются. – Не, зачем? Не надо! Я еще поживу». – «Ну, и живи, мучайся!» Вся жизнь должна быть подготовкой ко Причастию «А что ты не причащаешься сегодня?» – спросишь иную, бывало. «А я сегодня не готова». – «А ты что не причащаешься?» – «Я тоже не готова». – «А к чему вы вообще готовитесь?! Ну, хорошо: в понедельник ты не готова, во вторник… Но в воскресенье-то? Куда же дальше? Это же последний день недели! ‟Шесть дней работай и делай всякие дела твои, а день седьмой – Господу” (Исх. 20, 8). Ты Мне, человек, седьмой день посвяти... Это же Бог заповедал. Он тебе 24 часа в сутки подарил, хоть час ты Ему можешь в молитве уделить?! Сам Творец мироздания готов беседовать с тобой, только лишь ты к Нему обратишься. Господь нам Отцом Себя позволил называть, нам, которые – прах и пепел, Он молитву ‟Отче наш” завещал. Мы, христиане, – Христовы. Попробуйте к кому из сильных мира сего обратитесь: ‟А теперь фамилию твою буду носить и обращаться к тебе, если что мне надо будет…”, – что последует? А Господь нам всё это даровал… Кровь Свою пролил за нас… А она, видишь ли, ко Причастию не готова … А к чему же ты тогда готовишься…». Да вся жизнь должна быть подготовкой ко Причастию. Не то что неделя, а вся жизнь должна быть подготовкой ко встрече со Христом. Именно в таинстве Причастия Господь и соединяет нас с Нетленным Собой, чтобы воскресить нас в жизнь вечную. По любви к нам. А мы свою любовь как выражаем? Потихонечку надо всё больше уделять в своей жизни места Богу. Враг не отпускает просто так. Но с помощью Божией всё возможно. Нас ждет Небо. Всем нам надо вернуться туда – в ту жизнь, для которой мы и были созданы, но изгнаны откуда, – в Рай. Медведи преподобным поклонялись за их молитвы, ваши ли дети не подчинятся вам по молитвам вашим? Плачут иногда: дети в храм не ходят. Да жалейте их! С ними поплачьте. Враг же хитрый, – найдет какой-нибудь поводок, чтобы увести в страну далече. А вы по-хорошему-то с детьми: «Боженька тебе поможет. Утешит. А иначе в чем ты утешение найдешь? Думаешь, в выпивке, что ли?..» И всё – больше ничего. Обними сыночка. Старайтесь жалеть их только. Говори с ним словами Царя Давида. Ты знаешь слова Царя Давида? Вот, возьми Псалтирь да поучи. Не кричи, не ругайся. Иди молись. Нам Господь дал великое оружие – молитву. Материнская молитва со дна ада вытащит. Медведи преподобным Сергию Радонежскому и Серафиму Саровскому поклонялись за их молитвы, ваши ли дети не подчинятся вам по молитвам вашим? Ни пить, ни курить не будут. И всё будет уже хорошо. Молись. ( Оконч. след. ...) Иеродиакон ИЛИОДОР (ГАРИЯНЦ)